Увлечение, ставшее профессией

Портрет 12 апреля 2022 Просмотров: 621

Didier de Cottignies/Photo Sasha Gusov

Филармонический оркестр Монте-Карло последние пару лет предлагает все более интересную программу, представляя самых известных артистов: Марту Аргерих, Михаила Плетнева, Валерия Гергиева, Станислава Кочановского, Даниэля Лазаковича, Кристиана Цимермана, Даниила Трифонова, Александр Канторова... список можно продолжать. Все это благодаря богатому опыту и общению накоротке со звездами музыкального мира нового директора оркестра Дидье де Коттини.

Уважаемый господин де Коттини, практически вся ваша жизнь связана с музыкой, при том что вы не профессиональный музыкант. Как произошло, что ваше увлечение стало работой?
Моя бабушка была прекрасной пианисткой и каждый день уделяла игре на рояле по шесть часов. Она очень хотела, чтобы я полюбил музыку, и приложила к этому все усилия. Музыке я учился долгие годы и начал на фортепиано. Но так как наша семья часто переезжала, академические занятия на одном месте были невозможны, и когда под рукой не было рояля, брал уроки пения. Тем не менее по желанию родителей высшее образование я получил в Институте политических наук Парижа и права в Сорбонне. Затем, переехав в Лондон, готовить докторскую диссертацию по международному праву, пошел работать в маленькую компанию по изготовлению грамзаписей и дисков и покупал у них грампластинки с большой скидкой. Волею случая стал работать в английской фирме DECCA, которой я отдал 25 лет своей жизни.

Четверть века - очень большой срок. Расскажите подробнее об этом периоде вашей жизни, что это вам дало?
Двери DECCA открылись передо мной случайно. Кроме работы в фирме грамзаписи по субботам и воскресеньям подрабатывал продавцом музыкальных пластинок в магазине FNAC, чтобы иметь возможность покупать билеты на концерты. Поверьте, для меня это был серьезный заработок.
Неожиданно французский филиал фирмы DECCA, не входившей еще в группу компаний Polygram, объявил себя банкротом. По решению суда арестовали склад, и во всей Франции не осталось ни одного диска фирмы DECCA. Такая ситуация длилась больше года. Я хорошо знал представителей головной фирмы в Лондоне, и однажды коммерческий директор DECCA попросил помочь наладить продажи во Франции.
В тот момент DECCA выпустила новый альбом Rolling Stones, и она единственная имела права на эту запись. Позвонив знакомому директору FNAC, я поинтересовался, не согласны ли они продавать продукцию фирмы DECCA через моего посредника. «Диск Rolling Stones нужен как воздух!» - услышал в ответ. В то же время вышел в прокат фильм Diva, музыка которого сразу стала шлягером благодаря единственному диску DECCA, и все хотели иметь эту запись. Мне дали лицензию на экспорт, и, открыв маленькую лондонскую фирму, я ввозил английские диски во Францию, где их моментально расхватывали. Я экспортировал весь каталог записей DECCA во Францию. Никогда в жизни не зарабатывал столько, как тогда, получая лишь 5% от продаж. Когда до потолка все было забито дисками, пришлось взять дополнительно трех сторожей, чтобы они охраняли товар, который не вмещался в наш офис. Так продолжалось несколько месяцев, но когда юридическая ситуация разрешилась, меня поблагодарили за помощь и предложили постоянную работу в штате DECCA.
Мне посчастливилось принять участие в самых крупных проектах - я оказался у истоков концертов трех теноров - Паваротти, Доминго и Каррераса. Когда их запись разошлась 18-миллионным тиражом, предупредил президента компании, что мы родили монстра, и теперь от нас будут ждать повторения того успеха. А повторить подобное было крайне сложно, кроме прочего, необходимо было и везение. Работая в DECCA, я познакомился со всеми будущими звездами, например, с Лучано Паваротти, общаться с которым мне было проще, так как наполовину я итальянец. Мы очень подружились, и Лучано решил работать только со мной, очень долгие годы являясь первым лицом фирмы DECCA. Также работал с персоной номер два DECCA - дирижером Сэром Георгом Шолти, очень популярным в США.
А каким образом вы были связаны с кинематографией?
Вторым увлечением после музыки было кино. Неожиданно познакомившись с режиссером Стэнли Кубриком через его дочь - мою одноклассницу по музыкальным занятиям, стал работать и для него. Подбирал музыку к фильмам, проводил большую подготовительную работу по сбору информации для съемок.
Позже меня попросили заняться звукозаписью музыки из фильмов, что имело большой успех. Лучшие пластинки продавались по 7-8 млн экземпляров. Чуть было не получили эксклюзивные права на выпуск диска с музыкой из фильма «Титаник».
Почему из этого ничего не вышло?
Руководство DECCA порой очень серьезно ошибалось в своих решениях. Например, отказались подписывать договор с группой «Битлз»! К счастью, хоть удалось договориться с «Роллинг Стоунз».
Я первым на рынке грамзаписи понял, что нужно подписать договор на саундтрек из «Титаника», и даже начал прорабатывать вопрос. Но руководство DECCA посчитало, что 100 тысяч долларов за права на музыку - слишком много. Вначале фильм никак не складывался, его бюджет распухал с каждым месяцем. В фильме снимался мало кому известный тогда Леонардо Ди Каприо. Я сразу понял, что фильм обречен на успех. Пока DECCA собиралась с духом, стоимость на права увеличилась до 250 тысяч долларов. Я уговаривал купить за эту сумму, но в ответ услышал твердое НЕТ! А когда фильм уже был готов, шеф решился подписать договор, но цена увеличилась до 1 млн долларов, и DECCA отступила, сказав, что это сумасшествие.
Интересно, что в процессе съемок меня просили найти главного исполнителя песен фильма, и я предложил Элтону Джону, который с радостью согласился. Но тут подключились наши конкуренты - фирма Sony, которая заключила контракт за 1 млн долларов с условием, что петь будет Селин Дион. Фильм имел колоссальный успех, и альбом с его музыкой был продан тиражом 25 млн экземпляров. Роковая ошибка руководства меня так взбесила, что я решил навсегда покинуть DECCA.

Но без дела вы долго не сидели, ведь вскоре вам предложили пост в Национальном оркестре Франции, так?

Да, уехав из Лондона в 2002 г., мне захотелось поработать с живой музыкой. Директор Radio France искал того, кто мог бы возглавить Национальный оркестр, находившийся тогда в довольно затруднительном положении. Никто не соглашался. Главный дирижер оркестра Курт Мазур заканчивал свой контракт в Нью-Йорке и должен был переехать в Париж. Руководство Radio France предложило мою кандидатуру в качестве директора, но Курт Мазур сразу не согласился и сказал, что не будет работать с незнакомым ему человеком. Надо знать, что в музыкальных кругах Мазур имел репутацию автократа из Восточной Германии и его очень многие побаивались.
В итоге я полетел в Нью-Йорк на рандеву. Маэстро меня очень приветливо встретил, и мы долго разговаривали о моих музыкальных пристрастиях. Вдруг Мазур спросил, как я отношусь к музыке Мендельсона, и, услышав в ответ мою любовь к композитору и знание его творчества, остался доволен. Затем спросил, кого бы я выбрал из великих дирижеров для исполнения программы Мендельсона. Я назвал имя одного малоизвестного дирижера, друга моей матери, который дирижировал в Швейцарии. Он не сделал великой карьеры, несмотря на то что мог бы. И тут Курт Мазур неожиданно для меня воскликнул: «Ну наконец-то, кто-то разбирается в музыке! Я согласен с вашим назначением, мы будем работать вместе!» У меня остались очень теплые воспоминания о Курте Мазуре, очень многому у него научился. Мазур в течение 38 лет был музыкальным директором в Лейпциге, знал все о руководстве оркестра, разбирался в психологии музыкантов, знал, как с ними обращаться, знал, когда сказать нет, а когда согласиться. Видел, как он подбирает людей, ищет молодых дирижеров.
Когда мы просматривали видеозаписи для мастер-класса, то после 10 секунд просмотра он составлял свое мнение о дирижере. На мой вопрос, почему так быстро принято решение, он с удивлением отвечал: «Неужели вы не видите? Я могу определить хорошего дирижера по тому, как он идет к дирижерскому пульту».
Уважаемый Дидье, расскажите о своей работе здесь в Монако. Есть ли разница с Парижем?
Я руководил Национальным оркестром Франции в течение 10 лет - 8 лет с Куртом Мазуром и 2 года с Риккардо Мути в качестве приглашенного дирижера. Затем был директором Оркестра Парижа в течение 8 лет. Когда работать в Париже стало сложно, почувствовал, что все стало в тягость, принял решение уйти. Объявив о своей отставке, в течение полугода занялся абсолютно другой деятельностью - помогал проводить предвыборную кампанию нынешнему президенту Эммануэлю Макрону.

Каким ветром вас занесло в Монако?
Мне позвонил главный дирижер Филармонического оркестра Монте-Карло Казуки Ямада и спросил, не хочу ли я поработать с ним. Казуки я знаю очень давно, уважаю как дирижера, у нас прекрасные отношения. Приехал осмотреться, все взвесил и согласился. Княжество небольшое, оркестр один и нет постоянного соперничества, как в Париже, где 4 оркестра и все воюют между собой, и, к сожалению, в этой схватке не всегда побеждает лучший. Всегда мечтал работать в одном городе, с одним оркестром, поэтому и принял предложение.
Начав работу, я сказал Казуки, что если нам удастся сделать то, что мы хотим, в соответствии с определенной логикой и планированием работы и мотивацией, то сможем добиться очень многого. Даже не представлял, что все произойдет так быстро. Просто надо было показать оркестру цель, пригласить для выступлений лучших дирижеров, солистов и стимулировать творчество. В Монако можно продвигать и молодых артистов, что невозможно в Париже. Здесь можно выбирать программу, которая нравится.

Дидье, мы пишем для русскоязычной публики, которая ходит на ваши концерты, какое у вас к нам отношение?
Очень ценю русскую аудиторию. Мне нравится, что на наши концерты русские приводят своих детей. Очень важно, чтобы дети с ранних лет слушали хорошую музыку. К сожалению, эта традиция исчезла не только во Франции, но и в Западной Европе. Детей можно увидеть на футбольных матчах, но никто их не подумает взять с собой на концерт. В прошлом году мы организовали образовательный концерт для детей произведений Бетховена, которые представил Андре Перей, и я был шокирован, когда во время антракта большинство детей стали говорить между собой на русском. Русская публика очень тепло принимает исполнителей и поддерживает выступления соотечественников. Мы будем и дальше работать в этом направлении. Приходите на концерты сами и приводите своих детей! К сожалению, я не говорю на русском, но хотел бы все-таки его освоить.