К посту по строчкам: евангельские притчи глазами поэтов

(5 февраля) «Притча о мытаре и фарисее». Базилика Сант-Аполлинаре-Нуово, Италия

Четыре воскресенья перед началом Четыредесятницы - подготовительные перед Великим постом. Притчи, события, образы, которые вспоминает Церковь в эти дни, настраивают на важные в общечеловеческом смысле размышления, и неудивительно, что нередко к ним обращаются поэты.

5 февраля. Неделя о мытаре и фарисее
Фарисей и мытарь молились в храме. Один, живущий благочестиво и всегда жертвующий положенное, благодарил Бога за то, что не такой, как стоящий рядом с ним грешник. Другой, глубоко переживая свою греховность, лишь просил о милости. И, сказано в Евангелии, «сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот».
Для многих фарисей из этой притчи встал в один ряд с другими евангельскими лицемерами: «Я один, все тонет в фарисействе», - писал Борис Пастернак в своем знаменитом «Гамлете». А мытарь, в том числе и благодаря другому знаменитому евангельскому персонажу начальнику мытарей Закхею (евангельский фрагмент о котором, кстати, читается за неделю до этого), стал прообразом свободного, идущего против системы героя: пойду, «как тот счастливый одинокий мытарь», - писал живший в СССР андеграундный поэт Леонид Губанов.
Но в Евангелии мытарь и фарисей не противопоставлены, а поставлены рядом. И если каждый из нас внимательно посмотрит, то заметит проявления в себе того и другого, как заметил когда-то Иннокентий Анненский: «…Если я в церковь иду, Там становлюсь фарисеем…» И дальше: «Только во мне-то зачем Мытарь мятется, тоскуя?..»
Мы часто грешим и не слишком часто имеем жаркое желание покаяться. Мы не особенно хорошо следуем правилам и традициям, а когда получается, нередко смотрим на того, кто не так преуспел, с осуждением. И, кажется, все дальше и дальше уходим от тех мытаря и фарисея, что стояли рядом в евангельской притче…
Несколько раз повторяет современная поэтесса Олеся Николаева в одном из своих апокалиптичных стихотворений: «наш мытарь горд, а фарисей скуп». Но с другой стороны, к этому своему произведению эпиграфом она поставила строчку из другого стихотворения уже упомянутого Анненского, в котором показана бытовая сцена начала ХХ века и которое имеет подзаголовок - «Пластинка для граммофона». Некоторые переживания и нервные моменты, будь то личные взаимоотношения или размышления о том, куда катится этот мир, мы проигрываем и проигрываем из года в год, из века в век, а жизнь, несмотря ни на что, продолжается…
12 февраля. Неделя о блудном сыне
(12 февраля) «Притча о блудном сыне». Троицкий собор, Подмосковье

История блудного сына - поистине вечный сюжет о принятии чужой свободы, ошибках, раскаянии, возрождении и любви. С ним в той или иной степени в своей жизни соприкасается каждый. Сын потребовал отдать ему наследство, растратил его, стал бедствовать и голодать, осознал свою неправоту, раскаялся и решил вернуться в отчий дом уже не хозяином, а хотя бы слугой. Отец же принял его с любовью и великой радостью.
В поэзии трудного ХХ века этот сюжет нередко приобретал противоположный евангельскому смысл: связи рвутся, исчезают прощение и любовь. Блудный сын Яна Райниса идет в отчий дом не с покаянием, а как «карающий судия». А в страшной и тяжелой балладе Давида Самойлова отец не узнает вернувшегося с войны сына и чуть не убивает его…
Но зато как светло становится от стихотворения Николая Рубцова «Жар-птица», основной мотив которого - возвращение после долгих странствий в родную деревню, в отчий дом. А основная мысль - ответ на вопрос «что же нам делать»: «А ты, - говорит, - полюби и жалей, И помни хотя бы родную окрестность, Вот этот десяток холмов и полей…»
Притча о блудном сыне - это история о переосмыслении, которое происходит с каждым из нас на жизненном пути. И каждый, подобно поэту из стихотворения Арсения Тарковского «Рукопись», в какой-то момент жизни, как «блудный сын срывает с плеч сорочку», пройдя очередной этап.
К сожалению, блудные сыновья возвращаются не всегда, и не всегда в финале бывает праздничный пир. Наши души часто идут не к свету, а вторят несчастному сыну, спорящему с Отцом в стихотворении Ольги Седаковой: «Ты жить велишь - а я не буду. И ты зовешь - но я молчу», и также хотят «идти по черному лучу!..» Но в каждой душе есть все же отсвет Необъятной Божьей Любви, а значит, всегда есть надежда, что душа «выстрадает - и вернется…»
19 февраля. Неделя о Страшном суде
(19 февраля) «Христос во славе». Андрей Рублев, Успенский собор г. Владимира

Евангельская притча, которая читается в этот день, рассказывает о том, как людям придется ответить не за совершенное дурное, а за свое бездействие и равнодушие. Когда Сын Божий придет во Славе Своей, то позовет за Собой только тех, кто когда-то накормил, напоил, принял, пожалел Его. Когда же они удивятся, не помня, как и когда сделали все это, Господь ответит, что заботясь о Его «братьях меньших», то есть о других страдающих людях, праведники заботились о Нем. Тех же, кто не сочувствовал и был бессердечен, Господь прогонит от Себя. Именно так представлен в этой притче Страшный суд.
Одно из самых, пожалуй, известных стихотворений по ее мотивам принадлежит Сергею Есенину: «Шел Господь пытать людей в любови, Выходил Он нищим на кулижку…» По сюжету Христос уже не надеялся на человеческую доброту: «Видно, мол, сердца их не разбудишь…», - когда бедный, беззубый старик пожалел нищего с клюкой и протянул зачерствелую пышку: «На, пожуй… маленько крепче будешь».
Почти через сто лет, уже из начала ХХI века, Есенину ответил поэт Николай Колычев и рассказал историю о замерзшем насмерть на помойке «биче» - бездомном, но безобидном человеке. «А в подъезде он, поди, не замерз бы. Но вы видели подъездные двери?» - рассуждает автор. И делает печальный вывод: мы «обезлюбели, мечтая о чуде…» А потом отсылает читателя к Евангелию и спрашивает: «Человек - он всякий - Богу подобен. Постучит Христос - вы впустите, люди?..»
Неделя о Страшном суде перед Великим постом призывает грешников не быть беспечными, надеясь, что когда-то потом Господь будет к ним милосерден. Но на этот раз речь идет не столько о своевременном покаянии, исправлении и избавлении от каких-то конкретных страстей, а о нашем, человеческом, милосердии и ежедневном сострадании. Поэтесса и выдающаяся переводчица японской поэзии Вера Маркова очень точно написала, что страшить и печалить должен не какой-то грядущий решающий момент, а наша жизнь и наши действия здесь и сейчас, на «другом витке спирали». Потому что «Страшный суд в конце времен Уже свершился: нас все время судят».
26 февраля, Воспоминания Адамова изгнания, Прощеное воскресенье
(26 февраля) «Изгнание из Рая». Фреска из Сант Анджело ин Формис, Италия

«Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут», - говорит Апостол Павел. В последний день перед началом Великого поста из воспоминания грехопадения первого человека мы делаем первый шаг к Пасхе. Евангельское чтение в этот день рассказывает о прощении, о правилах поста и о том, что настоящие сокровища находятся не на земле, а на небе, и именно к ним нужно стремиться человеку всем сердцем.
Звучащий на богослужении плач «обнищавшего» Адама об утраченных им бесценных райских сокровищах предлагает задуматься о самой страшной для человека потере. Но в то же время слова из евангельской проповеди Христа дают нам надежду, что если мы будем прощать людей, то и нам наши согрешения простит Небесный Отец. Главное, чтобы мы не оставались бесчувственными и безучастными, иначе путь к Богу будет закрыт. «Вздрогнуло сердце! - писал Юрий Кузнецов, - Рыдай, моя лира, рыдай! Плач покаяния есть возвращение в Рай».
Вступать на путь великопостного покаяния нужно постаравшись простить друг друга. Но для христианина это должна быть не разовая ежегодная акция в Прощеное воскресенье. Пост помогает тренировать терпение и потихоньку растить в себе любовь, но не чтобы отложить их в сторонку, когда закончится этот трудный период, а чтобы пользоваться ими каждый день как необходимыми инструментами. После грехопадения мы все, живущие в этом земном, далеком от рая мире, ранены. Но, как писал один из лучших, по мнению архиепископа Иоанна (Шаховского), поэтов Русского Зарубежья Дмитрий Кленовский: «Никакая рана не страшна, Если бережно она обмыта, Перевязана и прощена».
Хотя бы в ближайшие семь великопостных недель постараемся обмывать, перевязывать и прощать раны друг друга. И, может быть, это войдет в привычку…