НАШ ПРОФЕССОР ХИГГИНС

Об Александре Васильеве, художнике, коллекционере и человеке
Предисловие Сергея Николаевича к новой книге Маэстро «Жить со вкусом...»

Когда он выступает, непонятно: шутит или говорит всерьез, насмешничает или делает комплименты? Потому что к улыбкам, шуткам и бесконечным историям Александра Васильева всегда подмешана небольшая доза сладкого яда. Ее не сразу распознаешь. Тем не менее игривая насмешливость Васильева - это главное противодействие от скуки жизни, от пошлой банальности, от торжественного пафоса, которым заражены более или менее все люди моды.
Там, где Васильев, слышится звон старинных бокалов, мерцают зеркальные блики, сияет пламя свечей. Это всегда Театр одного Актера. Хотя в жизни сам он, похоже, не терпит одиночества, ему постоянно нужны восхищенные зрители. Отсюда толпы дам средних лет, которых он называет своими «ученицами». Они ходят за ним послушными толпами по улицам Стамбула, Парижа, Монте-Карло, Риги. Они восхищенно внимают его лекциям в музеях и ресторанах, которые арендуются под его выступления. Они доверяют ему свои сокровенные тайны и смелые мечты.
Женщинам свойственна тяга к прекрасному. А Васильев для нас всех такой коллективный профессор Хиггинс. А его рассказы и лекции - это своего рода психотерапия, рассчитанная на тонкие, впечатлительные натуры, жаждущие во что бы то ни стало приобщиться к Красоте. На самом деле это ключевое слово в словаре Александра Васильев. Он служит Красоте, он ее хранит, он посвящает ей свои дни и труды. Символично, что и первая его книга, вышедшая тридцать лет назад и переведенная на многие языки, называлась «Красота в изгнании».
Ему несказанно повезло: когда он переехал во Францию в начале 80-х годов, то еще застал первую волну русской эмиграции. А многих из своих героинь, бывших первых красавиц русского Парижа 1920-30-х годов, знал лично.
«Кто ты? Мой ангел ли хранитель? Или коварный искуситель?» - пела Галина Павловна Вишневская, парижская подруга Васильева, прощаясь со зрителями и своей любимой оперой Чайковского «Евгений Онегин» на сцене Гранд-Опера в 1982 году. В каком-то смысле это есть главное амплуа Александра Васильева. Он и ангел-хранитель, но и коварный искуситель, умеющий уговаривать, пленять, обольщать, когда речь заходит о редких экземплярах для его коллекции, которую он собирает уже больше сорока лет.
Даже сейчас, когда приходят горестные известия о кончине очередной знаменитой актрисы, то первая реакция Васильева: «О, у меня есть ее платье!» или «Я успел выкупить ее гардероб». Меня бесконечно тронуло завещание Майи Плисецкой отдать Васильеву свои наряды от Пьера Кардена и Шанель: «Я же знаю, что мои тряпки выбросят, а Саша их сохранит». И она была права. В жизни не встречал человека более ответственного и организованного, чем Васильев. И это тоже один из его несомненных талантов - деловая хватка бизнесмена и педантизм прирожденного архивариуса.
Но он еще и театральный художник. И художник прекрасный! Об этом часто забывают, когда говорят о Васильеве. А ведь он оформил бесчисленное количество спектаклей и как сценограф, и как художник по костюмам. Долгие годы это была его основная профессия, его трудный эмигрантский хлеб. Впечатляет география его спектаклей: тут и Япония, и Чили, и США.
В 2021 году Васильев был приглашен в Парижскую оперу выполнить костюмы и реквизит по эскизам Николая Рериха для возобновления балета Вацлава Нижинского «Весна священная». Все это требует не только огромных усилий и прилежания (попробуйте одеть 40-50 человек на сцене!), но и энциклопедических познаний, и безошибочного чувства стиля, и смелой художественной фантазии. На самом деле тут Васильеву нет равных.
Конечно, он давно заслужил свой Музей. И не его вина, что этого Музея до сих пор нет на карте мира. Зато его передвижной Музей с отменной легкостью пересекает границы и чудесным образом возникает на самых разных площадках. Сегодня это Дубай, завтра Лиепая, потом Милан или Вильнюс… Музей-корабль, музей-караван, музей - ковер-самолет…
Десятки и сотни платьев странствуют за ним по всему свету, как личный гарем за своим повелителем. Но в отличие от традиционного восточного гарема Васильев не прячет своих любимых от посторонних глаз. Наоборот, он счастлив, когда ими восхищаются, когда приглашают на разные выставки, когда посетители с ними делают селфи.
Мода не должна прятаться во тьме складов и хранилищ, хотя, как известно, для нее нет ничего вреднее, чем солнечные лучи. И тем не менее Васильев с готовностью идет на это. Последние годы он обрел верную соратницу в лице Натальи Музычкиной, директора и основательницы Музея моды в Риге. Вместе они придумали множество замечательных выставок. Например, недавняя «Auksti», что в переводе с латышского значит: «Холодно».
Оказывается, наши предки знали немало способов сопротивляться бесконечной северной темени, холоду и морозам. И выставка Васильева и Музычкиной навела на самые разные экзистенциальные размышления о потребности человека в тепле. О согревающем эффекте яркого интенсивного цвета. О том, что во все времена, кроме прочего, мода имела психотерапевтическое значение. Уютный капор из гаруса, в котором могла гулять по своим вересковым пустошам Шарлотта Бронте, не боясь замерзнуть и простыть, бесценные кашемировые шали, в которые любили кутаться дамы наполеоновской эпохи, чернобурые лисы, глядящие своими стеклянными глазами со многих памятных фотографий времен Второй мировой войны. И с каждым экспонатом связана своя история и захватывающий рассказ Васильева о том, как он их нашел, в чьем шкафу или сундуке обнаружил, при каких обстоятельствах получил в наследство или в качестве подарка. У него это всегда увлекательная сага со многими действующими лицами. Незримо они тоже присутствуют на выставках Васильева. Бывшие графини и сумасшедшие миллионерши из Флориды, забытые кинодивы и чахоточные пациентки швейцарских санаториев, вечно простуженные дети в платочках, поддетых под цигейковые шапки, чтобы не надуло в ушки, и их хмурые, недовольные отцы, вынужденные с ними гулять в своих неснашиваемых драповых пальто или замасленных дубленках по моде 70-х годов прошлого века. Им всем было холодно и зябко. Им всего хотелось любви и тепла.
Как хочется сегодня нам слушать Александра Васильева в любую погоду, в любое время дня и ночи. Его тембр успокаивает, его смех и шутки вселяют надежду, что еще все не так плохо, истории его героев убеждают, что совсем безвыходных ситуаций не бывает. Какие-то варианты жизнь обязательно подарит. Как он сам любит повторять: «Фазы счастья и несчастья, богатства и бедности, здоровья и нездоровья сменяют друг друга. Надо держаться». И все его лекции, выставки и экскурсии на самом деле это своего рода уроки Мужества. Мужества жить, любить, каждый день побеждать разные невесёлые обстоятельства, включая возраст, болезни, удары судьбы, оставаясь неотразимым несмотря ни на что.
И книга, которую вы сейчас держите в руках, - не просто собрание интервью и размышлений Александра Васильева, записанные в разные годы проницательными и талантливыми авторами журнала «ЛИЛИТ», но наглядное пособие, как воспитать в себе эту душевную стойкость, внутреннюю неколебимость, выковать непробиваемый щит из хороших манер, смешных комплиментов, находчивых шуток. В этих текстах слышен его голос, его смех, манера слегка всех поддразнивать и подшучивать, его любимые присказки, одна из которых вполне могла бы стать девизом: «Либо жить, либо тужить!». Васильев выбирает «жить». И это прекрасно!
Сергей НИКОЛАЕВИЧ