Русские артисты в Опере Монте-Карло

Подошел к концу оперный сезон 2016/2017 в Монако. Мало сказать, что он был насыщенным - такому количеству премьер мог бы позавидовать любой оперный театр мира. С блеском были представлены итальянские шедевры - «Набукко», «Симон Бокканегра» и «Трубадур» Верди, «Золушка» и «Севильский цирюльник» Россини, «Мария Стюарт» Доницетти; золотой фонд французской лирической оперы - «Манон» Массне и шедевр Вагнера «Тангейзер», причем во французской редакции.

Особо приятно было услышать лучших мировых певцов. Таких как, например, Чечилия Бартоли, Лео Нуччи, Хосе Кура, Анник Массис и наших русских исполнителей. Виталий Ковалев впервые дебютировал на сцене Оперы Монте-Карло в «Набукко», Дмитрий Корчак солировал в «Севильском цирюльнике», выпускница Академии молодых исполнителей Оперы Монте-Карло Анна Налбандянц - также в «Набукко». Финалом сезона стала премьера «Трубадура» с Мариной Пруденской в роли Азучены.

Остановлюсь подробнее на последней премьере сезона. Музыка «Трубадура» богата красивыми, свободно льющимися мелодиями и всегда желанна и востребована любителями оперного жанра. Режиссура Франческо Негрина в сочетании с декорациями и костюмами Луи Дезире показала хороший пример современной сценографии - эффектно выстроенные геометрические конструкции разных плоскостей в сочетании с ярким освещением вертикальной и горизонтальной рампы подчеркнули драму острых контрастов, бурные столкновения, сильные, романтически приподнятые чувства. Воссоздавая трагические судьбы героев оперы, воплощая их переживания, авторы постановки уделили большое внимание музыкальной составляющей разворачивающихся событий. Строгие, но выразительные костюмы оттенили колоритные музыкальные образы солдат и приближенных графа, цыган, монахов. На фоне голосов итальянских солистов красиво и выразительно звучало чистое сильное меццо-сопрано Марины Пруденской. С ней, собственно, мы и поговорим.

Марина, вы впервые выступаете в Монако?

Семь лет назад меня попросили заменить в последний момент выбывшую из концертной программы в Монако певицу. Был вечер русской музыки, где пели только русские исполнители под руководством дирижера Дмитрия Юровского. Я опаздывала на мероприятие и меня из аэропорта Ниццы доставили в Монако на вертолете - это было впервые и незабываемо!

Что вы тогда исполняли?

Арию Весны из оперы «Снегурочка» и Любашу из «Царской невесты». И теперь меня пригласили на премьеру «Трубадура» Верди. Почти два года назад я приезжала сюда на прослушивание, и вот все сложилось удачно.

Это не первое ваше исполнение партии Азучены?

Нет, я давно и много пою партий из опер Верди, Азучену в том числе, в разных постановках. Последние 17 лет живу и выступаю в Германии, и одна из моих специализаций - оперы Верди.

Расскажите, как складывалась карьера и как вы оказались в Германии?

Родилась я в Санкт-Петербурге. Окончила Санкт-Петербургскую государственную консерваторию по классу профессора Евгении Гороховской. После Питера работала в московском Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. В российских оперных театрах из-за того, что большой состав участников труппы, каждому исполнителю выпадает не так много возможностей выступить, и в те годы, когда я работала в России, не особо менялся репертуар. Мне захотелось уехать в Европу, расширить репертуарный диапазон. В среднем в европейском театре ставят по 9-10 премьер в сезоне, причем в каждом театре свой репертуар - есть чему поучиться. С 2000-го, став солисткой Нюрнбергского государственного театра, за 5 лет я приобрела обширный репертуар.

В оперный театр Нюрнберга меня взяли на место ушедшей на пенсию певицы. В труппе я оказалась самой молодой, но мне «по наследству» достались роли пожилой дамы. Конечно, пришлось бороться и добиваться признания. Хотя нет худа без добра, и мне, можно сказать, повезло. У вокалистов существует одна опасность, которой подвержены молодые исполнители - попавшим в новый театральный коллектив дают роли, до которых они еще не доросли ни по возрасту, ни по своим техническим данным. Голос - сложный инструмент, потому что находится внутри нас. Его нужно холить и лелеять, знать, что полезно и вредно, и не брать сразу серьезных драматических партий, чем пользуются театры, когда берут неопытных исполнителей. На моих глазах бывало, молодежь теряла безвозвратно голоса. Помню, одному 29-летнему баритону с шикарным голосом сразу после окончания консерватории дали петь коварную партию Риголетто, что надорвало его голос, и через 5 лет он сошел со сцены.

Конечно, попав в театр, хочется получать сложные роли. Например, партию Азучены я впервые исполнила в 30 лет, потом партитура долго лежала в шкафу, и только через 7 лет я вновь ее достала. Для Азучены нужно созреть - и вокально, и физически. Необходим элементарный жизненный опыт. Роли драматического меццо-сопрано - в основном героини среднего возраста, с душевной драмой, скорбью или тяжелым жизненным опытом. Хотя я лично бралась за все, по принципу - что жизнь дает, надо брать и быть благодарной, другого раза может не представиться! Тем не менее некоторые роли не рекомендую петь очень рано, это будет выглядеть несерьезно! Если голос насиловать сложным материалом, он просто не выдержит, и начнутся проблемы.

С чего же начать?

Репертуар лучше выстраивать через Моцарта, Генделя, затем петь французских композиторов. Стоит начинать с лирических партий, а потом переходить к драматическим. С возрастом голос крепнет и меняется. Я благодарна той «бабушкиной» позиции в театре Нюрнберга, которая спасла меня от ранней кончины - первые два года я пела средние партии, а потом мне стали давать серьезные драматические роли. Так я росла и грамотно развивалась. Дальше опять помог случай - в декрет ушла одна певица лирического плана, и дирекция театра, чтобы сэкономить, разделила ее нагрузку между оставшимися артистами. Мне достались лирические роли, что разнообразило мой репертуар.

Во скольких операх вы сегодня поете?

Я спела около 100 ролей - и больших, и средних, и малых, но есть много того, что еще хочется выучить и исполнить. Например, в Берлинской опере есть роли, которые дают только приглашенным гостям, и, когда работала там, мне не удалось спеть некоторые партии. Зато за 5 лет работы в Нюрнберге я спела очень много ролей - от Дорабеллы до Керубино Моцарта, Кармен Бизе, Азучену Верди, Вагнера, и в Берлинскую оперу меня взяли потому, что нужна была знакомая с обширным репертуаром певица. После двух лет работы в Берлине с 2007 по 2013 гг. меня пригласили солисткой Штутгартского театра оперы, где среди прочего были дебюты в «Кавалере розы», «Аиде» (Амнерис), «Норме» (Адальгис), «Тристане и Изольде» (Брангена) и других операх.

А как вы пришли к оперному пению?

Обе мои бабушки обладали оперными голосами, и папина мама имела хоть и не профессиональное меццо-сопрано, но выступала на концертах, даже с ариями из оперетты. Потом началась война, и стало не до пения. У бабушки по материнской линии тоже был феноменальный голос. Ее хотели забрать в Москву учиться, отобрав на конкурсе «Алло, мы ищем таланты», но мама ее не пустила - в семье было 13 детей, моя бабушка была второй старшей сестрой и нянчила младших братьев.

Мой прадед служил протоиереем в одной из питерских церквей и тоже имел красивый баритон, но так как после революции он не захотел мириться с советской властью и продолжал богослужения, его арестовали и расстреляли, а всю семью выслали в Рыбинск. Так что мне одной из всей семьи повезло - неосуществленную семейную мечту превратить в профессию.

Мне нравилось петь в хоре в музыкальной школе. Но после получения аттестата зрелости я поступила в Педагогический институт им. Герцена. Учеба оказалась скучной, и, однажды увидев объявление «Девичий хор «Благовест» ищет вторые альты», я пошла и записалась. Это был непрофессиональный хор девушек в возрасте до 25 лет, но наш педагог занималась по модной тогда системе Емельянова - всех распевала отдельно и ставила нам голоса. И через три недели она у меня буквально «вытащила» оперное меццо-сопрано. Я страшно удивилась, так как сопрано, например, проявляется довольно рано, и была уверена, что у меня нет оперных данных, просто чисто пела вторым голосом в хоре. «Благовест» был серьезным коллективом, много концертировал и записывался на телевидении. Мы стали интенсивно заниматься, и после года занятий мой педагог посоветовала мне поступать в консерваторию. Но я ведь уже училась в институте Герцена! Но все же решила попробовать - и меня приняли.

Вам удавалось совмещать учебу в таких разных вузах?

Да, причем одновременно на двух дневных отделениях. Мама сказала, что если я брошу институт Герцена, убьет меня: «Какое у тебя будущее с твоим пением?» Три года я мучилась - бегала из одного института в другой, но институт Герцена все же окончила, ни дня не работала, и лежит сейчас диплом где-то в ящике. Было тяжело, утром сидела на занятиях в пединституте, а после обеда бежала на занятия в консерваторию до 10 вечера. Но как было интересно учиться! При консерватории была оперная студия со своим зданием театра, оркестром и разнообразным репертуаром. Студентам для практики нужно было обязательно раз в семестр готовить роли и выступать. Спела за эти годы не менее 10 партий.

Роли вы учили на языке оригинала?

Конечно, хоть и было сложно. Учить иностранные языки нужно обязательно. Даже оказавшись в Германии и работая в театре, я дополнительно осваивала немецкий. Правильное произношение постигала в Байройте, когда там находилась. Не изучив досконально иностранный язык, можно всю жизнь говорить неправильно.

Вернемся к «Трубадуру». Как вам пелось на сцене Оперы Монте-Карло, не смущал небольшой по размерам зал?

Неважно, большой зал или маленький, все дело в акустике. А она здесь потрясающая, и очень приятно петь. Достаточно удобные декорации - все открыто и голос свободно летит.

Вам понравилась постановка?

Оригинальна концепция режиссера. Как вы заметили, Азучена постоянно видит призрак своего погибшего сына, и это создает сценическое разнообразие.

В Германии вы поете русский репертуар?

Не часто. Ставят «Онегина», «Пиковую даму», «Хованщину». Недавно была интересная совместная продукция Берлинского и Миланского театров «Царской невесты». Любаша - прекрасная и благодарная роль, всегда пою ее с удовольствием.

Это ваша любимая партия?

Я много еще чего не спела. Хочу показать Далилу, Шарлотту. С Шарлоттой, например, не сложилось, в тех театрах, где я работала, именно эту роль всегда пели приглашенные солисты. А когда меня пригласили солировать в один театр, то не отпустили из-за занятости в другом спектакле. А развиваться постоянно нужно. Но выступать мне удается часто, так как в Германии драматических меццо-сопрано довольно мало, и не все могут петь Верди. У немцев более легкие голоса.

Как вам работалось в коллективе Оперы Монте-Карло?

Очень комфортно и приятно. Коллектив как одна большая семья. С удовольствием работала с итальянскими артистами в их родной музыкальной среде.

Вы часто сталкиваетесь с русскими солистами?

Все теперь рассыпаны по миру, поэтому бывают совместные проекты. Берлин - один из центров музыкальной культуры, куда часто приезжают и наши вокалисты.

А в России выступаете?

Поддерживаю партнерские отношения с театром Станиславского. В июне поеду в Питер на концерт в филармонию, буду петь «Песни странствующего подмастерья» Малера. Концертная деятельность - обязательное условие творческого роста. Регулярно сотрудничаю с такими коллективами, как Симфонический оркестр Берлинского радио, Берлинский филармонический оркестр и Симфонический оркестр Баварского радио.

Марина, что записано в вашем концертном календаре?

Дома буду петь «Дон Карлоса», потом выступлю в Байройте, Цюрихе, поеду в Америку. В Вашингтоне состоится мой первый оперный дебют. А потом вернусь домой в Берлин.

У вас есть семья?

А как же. Обязательно нужно иметь личную жизнь. У нас с мужем дочь 8 лет. Первую неделю, пока у дочери были каникулы, они были со мной в Монако. Работа в Опере Монте-Карло оставила самые приятные впечатления, если пригласят, с удовольствием приеду еще.

А мы с удовольствием придем вас послушать! Успехов и до новых встреч!

Нина ПОПОВА

Фото спектакля: Alain Hanel